Эгилю уже была ясна истинная причина собственного страха. Его пугала не боль, а то, что, как и прежде, все это кончится, едва успев начаться. Но если раньше от всех, с кем ему доводилось бывать, он уходил безболезненно и спокойно, то теперь от одной мысли о  такой возможности сжималось сердце. Он не верил, что может занять хоть сколько-нибудь значимое место в жизни демона, и понимал, что, скорее всего, наигравшись, его попросту отбросят прочь. "Пусть", - тихо сказал он самому себе. - "Пусть бросит меня уже после того, как я побываю в его объятиях, чем просто так". Эгиль готов был принять от Люца что угодно, любое обращение, но он никак не ожидал того, что произойдет в следующую минуту. Чего он не ждал, так это нежности. Ибо поцелуй, подаренный Люцием, был именно нежным, ласковым, осторожным. Эгиль замер, не веря в реальность происходящего, но тут ладони демона накрыли его руки и притянули к плечам. Эгиль ощутил крепкие, прекрасно развитые мышцы. В следующее мгновение он уже обнимал Лео, лаская и поглаживая его плечи и спину, пьянея от его силы и тепла.
Он не понял, что же именно сделал с ним Люц, что на ключице его вдруг вспыхнули инициалы демона. Не было ни малейшей боли. Он поднял глаза на лицо Лео. Нависая над ним, тот смотрел на него в упор. Темная завеса волос Лео отделяла их обоих от света, и в этом мраке глаза демона становились похожими на ночное небо, в бездонных глубинах которых зреют губительные огни метеоров.
Эгиль протянул к нему руки, отводя в сторону прядь густых шелковистых волос, и, приподнявшись на локте, прижался долгим, нежным поцелуем к шее Лео, чуть пониже уха, там, где под самой кожей бьется жилка. Рука скользнула по груди демона, кончиками пальцев пробежав по соску.
- Лео... - прошептал Эгиль, по-прежнему касаясь губами смуглой, жаркой кожи демона. - Ле-о.
Он прикрыл глаза. Неважно, что произойдет с ним дальше - ради одного этого мгновения стоило родиться на свет.